Заправляй кровать - Страница 16

Каждый (каждый!) из «морских котиков» в какой-то момент обучения отправлялся в «цирк». Но с теми, кто попадал в него часто, происходило нечто интересное. Со временем эти курсанты, выполнявшие лишние два часа упражнений, становились сильнее и сильнее. Боль «цирка» вырабатывала внутреннюю силу, физическую стойкость.

В жизни «цирк» не редкость. У вас будут неудачи. И скорее всего, довольно частые. Болезненные неудачи. Тяжкие разочарования. Они станут настоящим испытанием вашего характера.

Но если вы хотите изменить мир, не бойтесь «цирка».

* * *

Как минимум дважды в неделю мы проходили полосу препятствий. Она состояла из 25 этапов: требовалось преодолеть трехметровый барьер, перебраться по сетке, пролезть под колючей проволокой и многое другое. Труднее всего был спуск по канату. Между десятиметровой вышкой с одной стороны и шестом с другой стороны натягивался тридцатиметровый канат.

Карабкаешься на вышку. Затем, стоя наверху, хватаешься за канат — и движешься вперед, на другой его конец, перебирая руками. При этом вы сами висите под канатом. К тому моменту, как мой курс начал тренироваться в 1977 году, рекорд давно никто не бил. Он вообще казался недостижимым, пока один курсант не решил спуститься по канату головой вниз.

Вместо того чтобы висеть мешком под канатом и продвигаться вперед сантиметр за сантиметром, он смело лег на канат и оттолкнулся ногами. Это был опасный, рискованный и с виду глупый ход. Неудача означала травму и вылет из учебки. И все же курсант, не колеблясь, быстро соскользнул по канату вниз. Весь путь занял у него не несколько минут, как обычно, а вполовину меньше. И в итоге он побил рекорд.

Если вы хотите изменить мир, иногда нужно съезжать головой вниз.

* * *

В процессе обучения боевым действиям на суше курсанты вылетали на остров Сан-Клементе, который находится недалеко от побережья Сан-Диего. Воды Сан-Клементе кишат большими белыми акулами. Чтобы успешно закончить учебу и стать «морским котиком», нужно совершить ряд заплывов. Один из них — ночной.

Перед заплывом инструкторы жизнерадостно сообщают курсантом о всевозможных видах акул, населяющих воды у Сан-Клементе. Впрочем, они уверяют, что ни один курсант не был съеден акулой… во всяком случае в последнее время. Но вам также объясняют: если акула начнет кружить вокруг вас, удерживайте свои позиции. Не пытайтесь уплыть. Не действуйте из страха. А если хищница, жадная до ночной добычи, ринется к вам, соберите все свои силы и дайте ей кулаком по морде. Тогда она развернется и уплывет.

Акул на свете много. Если у вас есть желание одолеть дистанцию, нужно давать им отпор.

Если вы хотите изменить мир, не отступайте перед акулами.

* * *

Одна из задач «морских котиков» состоит в том, чтобы совершать подводные нападения на вражеские суда. В процессе базовой подготовки этому было уделено много внимания. Ход действий такой: пара водолазов-подрывников десантируется вне вражеской гавани, а затем проплывает километра три, а то и больше, под водой, используя на пути к цели лишь глубиномер и компас.

Немного света на маршруте пробивается даже сквозь толщу воды. Приятно знать, что где-то наверху — морской простор. Но по мере того, как ты приближаешься к судну, стоящему у пирса, свет начинает меркнуть. Стальной корпус корабля закрывает лунный свет и свет от уличных фонарей. Он заслоняет всякое естественное освещение.

Чтобы выполнить задание, нужно проплыть под судном и найти киль, линию киля и самую глубокую часть корабля. Это и есть цель. Но киль также самая темная часть судна: не видно даже руки перед лицом, а шум моторов попросту оглушает; легко потерять ориентацию и потерпеть неудачу.

Каждый «морской котик» знает, что под килем, в труднейший момент выполнения задания, он должен быть спокоен: нужно собраться и задействовать все свои тактические навыки, всю физическую и внутреннюю силу.

Если вы хотите изменить мир, вы должны максимально выкладываться в самые темные моменты.

* * *

Девятую неделю подготовки называют «адской». Это шесть дней без сна, при постоянном физическом и моральном издевательстве инструкторов, плюс день на илистых отмелях. В отмель между Сан-Диего и Тихуаной стекается вода, образуя тихуанские болота. Болота, в которых так просто захлебнуться.

В среду «адской недели» ты идешь к этим топям и следующие пятнадцать часов пытаешься выжить среди леденящей грязи и воя ветра. Инструкторы же то и дело давят, снова и снова предлагая все бросить.

Когда в тот вечер среды солнце стало садиться, нас, курсантов, загнали в грязь за «вопиющее нарушение правил». Грязь поглотила каждого: на поверхности оставались лишь головы. Инструкторы объяснили: мы можем выбраться из топи лишь в том случае, если пять человек покинут курс. Всего лишь пятеро — и мы спасемся от страшного холода.

Глядя вокруг, я видел, что некоторые курсанты готовы сдаться. А впереди были еще восемь с лишним часов до восхода солнца, восемь часов пронизывающей стужи. Юноши дрожали и стучали зубами от холода так громко, что это заглушало остальные звуки. И вдруг сквозь ночь пробился голос: кто-то затянул песню. Она была не очень складной, но исполнялась с огромным энтузиазмом. Один голос превратился в два, два в три — и вот уже пели все курсанты.

Мы знали: если один человек может вознестись над тяготами, значит, могут и другие. Инструкторы угрожали: если не замолчите, будете сидеть в грязи еще дольше. Но пение продолжалось. И почему-то грязь показалась чуточку теплее, ветер немного тише, а заря не столь уж и далекой.